"Письма с фронта", НАМ НЕЛЬЗЯ ДАТЬ ЗАБЫТЬ ОБ ЭТОМ НАШИМ ДЕТЯМ ... Опции

[alex173]

В памяти нашей сегодня и вечно
Все они живы, все они живы,
Все они живы, все, все, все!

© Феликс Лаубе



Уважаемые форумчане, соклубники ... мы открываем тему Памяти ... хочется чтобы в эту тему вы выкладывали фото из семейных архивов, с описанием тех кто на фотографиях, может по памяти с каким нибудь кратким рассказом о Войне (из уст в уста), ... сканы или фото писем с фронта ... тех самых треугольничков ... может быть даже "похоронки" ... а также фотографии и письма с "трудового фронта" из тыла ...

[Мастерица]

В памяти нашей сегодня и вечно
Все они живы, все они живы,
Все они живы, все, все, все!
(с)Феликс Лаубе



Уважаемые форумчане, соклубники ... мы открываем тему Памяти ... хочется чтобы в эту тему вы выкладывали фото из семейных архивов, с описанием тех кто на фотографиях, может по памяти с каким нибудь кратким рассказом о Войне (из уст в уста), ... сканы или фото писем с фронта ... тех самых треугольничков ... может быть даже "похоронки" ... а также фотографии и письма с "трудового фронта" из тыла ...

Фото дома точно нет, но мой прадед Герой СССР, разведчик Лев Ефимович Маневич.))) Про него даже фильм сняли.
Вот выдержка из Википедии:
http://ru.wikipedia.org/wiki/%CC%E0%ED%E5%...%EC%EE%E2%E8%F7
Ссылок очень много, выложила ближайшую...

[Фидель]

День Победы... Святой праздник для нашего народа. Мы обязаны нашим сегодняшним днем тем миллионам наших людей отдавших свои жизни за нас. Очень прошу Вас – найдите полчаса, отсканируйте фотографии из семейных архивов. Ведь все погибшие живы, пока мы их помним! Это так важно – не потерять свои корни.


по этой ссылке Вы сможете найти открытую информацию о своих родственниках

Вы живы - пока мы Вас помним, Мы люди - пока мы Вас...любим...

[Фидель]

Фото дома точно нет, но мой прадед Герой СССР, разведчик Лев Ефимович Маневич.))) Про него даже фильм сняли.
Вот выдержка из Википедии:
http://ru.wikipedia.org/wiki/%CC%E0%ED%E5%...%EC%EE%E2%E8%F7
Ссылок очень много, выложила ближайшую...

мне отец о нем рассказал...

[Мастерица]

мне отец о нем рассказал...

Вот какой красавец! А меня по бывало старушки в детстве спрашивали - не мой ли прадед тот герой))) Фамилия, слава богу, сохранилась)))

[Дюдюка]

И это ВСЁ.....о нём....мой дед......

[Мишар]

Мой дед, Михаил Илларионович просидел сутки в пруду под неприрывным обстрелом, дышал через соломину.. Оружие в 41-м не у всех было. Ночью выбрался к своим.. Госпиталь, водянка, несколько суток без сознания... Очнулся когда несли в морг... Когда он понял, что все, попросил санитаров хлеба, сам не знает как услышали его... Потом снова воевал. Умер в 1975..
Вот и все, что знаю про него по рассказам родных. Ничего героического, как и у сотен тысяч русских солдат Великой Отечественной.
Вечная память им

[Romarioagro]

Прадеда помню плохо,только его усы,которые я дергал будучи малышом...Он прошел всю Войну от начала до конца..На память остался кинжал СС,который я берегу,как зеницу ока..Вечная память нашим дедам!!

[Niko]

Спиридонов Николай Николаевич. Деда нет с нами с 2006 года. Прошел две войны. Был дважды ранен. Комендовал мото-стрелковой дивизией. Имел несчетное количество орденов и наград. В мирное время был председателем совета ветеранов, преподавателем, замечательным отцом, дедом и прадедом.
Невозможно писать это без слез...
Вечная и светлая им память!

[радистка_кэт]

Это писала моя бабушка Лидия Георгиевна Шилова. На фото она с моим дедом, Николаем Павловичем Шиловым. Бабушке сейчас 87 лет, дедушка уже умер.

Дед дошел до Австрии, его отец погиб на Невском Пятачке в октябре 1941

Моя бабушка о войне

Друзья!
Тех времен тяжелых позабыть нельзя.

НАЧАЛО

Я помню как все началось. Воскресенье 22 июня 194I года приехал отец. Он работал в совхозе № 46,Саргатского района, а мы жили в своем доме. Вера и Галя учились в школе, я в Омском электротехническом техникуме. И вот, в такой хороший день родители ушли в Парк культуры на народное гулянье. Мы же, как и все дети, ждали родителей, что они нам принесут вкусного. Но вот они идут раньше времени, да и народ идет толпой, обеспокоенные, угрюмые, женщины плачут. У нас не было радио и мы не знали, что по нашей земле уже идет война. Отец ушел в военкомат, ему война уже хорошо знакома. Он воевал против Колчака, с белофинами, на защите МНР. Определен он был сразу же в бронепоезд, который формировался в Новосибирске, а пока там учился на курсах младших командиров.
Мать с сестрами уехали в совхоз, я осталась одна, ненадолго, правда.
Вечерами со студентами и я работала на расчистке площадок под цехи завода. Уже в сентябре 1941 года прибыли первые цехи завода им.Баранова. У нас жили шесть человек из этого завода. В город прибывать стали эвакуированные из Москвы, Ленинграда, Запорожья с заводом. Омичи встретили их приветливо, было предоставлено им жилье, с продуктами у нас было лучше, чем где-либо. Всем выделяли участки для посадки картофеля и овощей. В октябре я проводила отца на фронт командиром орудия бронеплощадки, поезд повел мой двоюродный брат - Марченко Николай Иванович, он погиб. Слышала в передаче совинформбюро, как под Москвой сражались сибиряки и наш бронепоезд, отец удостоен ордена Красной звезды.
На втором курсе я попала на практику под г. Акмолинск, на ст. Осокаровку. Рыли ямки, ставили столбы, оснащали траверсы. Жили в вагонах, трудно было с водой. Степь кругом, холмы в дали, растительность чахлая -полынь, да ползали ужи .Питание желало быть лучшим. В достатке было только работы. Еще на первом курсе изучала трактор, но по росту не подошла в трактористы. На уборке урожая в колхозе им.С.Разина просто копнила пшеницу, тяжело, колос был тяжелый - чудесный урожай радовал всех.
Уже зимой 1942 года ходила на занятия всеобуча на курсы снайперов. Закончила, в мае нужно было ехать на фронт, мама проводить приехала. Но как-то директор техникума Яковенко и завуч Ланда смогли кого-то убедить, что целесообразнее нас отправить связистами, это нужно и в это время, и в жизни. В январе состоялась защита диплома, а в начале февраля 1944 года я была направлена на Белорусскую железную дорогу техником
железнодорожной телеграфно-телефонной связи.

Я ВИДЕЛА ВОЙНУ

Война – самое ужасное, что может быть на свете. Вот я еду в Белоруссию. Мне 19 лет, нигде одна не была, от своих не уезжала, кроме как в пионерский ла¬герь.
Белоруссия. Пункт назначении г.Унеча. Едем с Марией Первовой, несколько человек уже уехали: моя подруга Галя Борисова, с блокировки- Надя Минина, Клава Чинаева и ребята. Отправились из Омска пассажирским поездом, хотя не так как положено: ни места в купе, ни тепла, ни света. Полно народу. Кто как попадает в вагон. Поеха¬ли. До Тулы еще как-то более менее благополучно, но вот от Тулы начались наши злоключения. Первые бомбежки ночами. Выполняю наказ мамы: если будут бом¬бить, чтобы писала, что кусают клопы. Что я и делала. Каково же маме было читать это, но я ведь обещала, вот какое глупое послушание. От Тулы добирались рабочими поездами, что шли на восстановление. Кое-где шли пешком. С эшелонами запрещалось, с санпоездами - тоже. Однажды мы все-таки ехали с эшелоном, в ваго¬не прикрытия. Это вагон, отделяющий оружие от паровоза Вагон разбит, расшатан. Холод - и мы, вдвоем.
По дороге слышала песни сталинградских артис¬тов, они ехали в Тулу, пели новые песни. Помню: "22 июня, ровно в четыре часа
Киев бомбили,
нам объявили,
Что началася война".
"Кто сказал, что надо бросить песни на войне…"
«Гитлер познакомил нас с войной,
Гитлер познакомил нас с разлукой...»
В Орле было уже пострашнее. Разбито все ужас как. Мы провожали раненого до поезда, так негде было ступить, так редко были шпалы. Как шли поезда?- непонятно.
На Брянщине того хуже. Лес спилен на 1 км вглубь – немцы боялись партизан, а в Белоруссии было очень того партизанских соединений .По всему пути следования пожарища, разруха .Одни печные трубы напоминают, что здесь когда-то что-то было, жили люди. Сейчас все разбито и убито.
"Дом немецким снарядом разбит,
А черемуха рядом невредима стоит"..
Фашисты планировали уничтожение Белоруссии. Война прошла уничтожающая .Было уничтожено 9500 городов и деревень, в более, чем в 500 были сожжены и убиты все жители. Каждый четвертый был убит.
Белорусская железная дорога, протяженностью 2880 км связывает г. Минск, Ровно, Ковель, Гродно и др.
Прибыли в г.Унечу. Управление железной дороги переехало уже в г.Гомель. Нас полковник Желубовский направил туда, устроил нас в отделении дороги. Сварили суп из сушенной картошки, немного добавили пшена. Не терпелось увидеть, что же здесь было. Вокзал стерт с земли, груды кирпича.
«Немецкие изорванные карты,
валяются в разбитом блиндаже,
Фашисты, что в разбойничьем азарте
Пришли сюда, убитые лежат"...
Первой увидели дежурную по станции. Она показала на женщину, сумасшедшую. Она врач, работала в госпита¬ле. У ее дома повесили ее 15-ти-летнюю дочь, за связь с партизанами, но мать не казнили, оставили казниться. Узнали тут же, что 73 ребенка были засыпаны землей в траншее, и три дня земля колыхалась - как же очевидцам не сойти с ума, если об этом невозможно слушать без содрогания.
Утром отправились до г. Гомеля, ехали 120 км, переправились через реку Сожу. Фронт проходил у деревни Буда – 30-40 км от Гомеля и 100 км в сторону Минска. Там очень досталось фашистам, вот они и огрызались, бомбили город, и даже были случаи, днем.
В 12 часов дня я попала под обстрел. Спряталась в груде железа, разбитых паровозов, вагонов. Вылезла, и у меня зачесались лицо, руки. Скорее в санчасть. Оказалось, что это на нервной почве. Смазали, дали чего-то попить, скоро все прошло. Забываешь про болезни, да и некогда думать о них.
Первые дни пришлось походить на занятия ПВО, подежурить на крыше 7 этажа. Видно ближе звезды, видно как в лучах прожекторов ловят фашистские самолеты, как их сбивают – ты же чуть не летишь с крыши, сбитый воздушной волной. Мы берегли дом от зажигалок. Но это недолго.
Началась работа по восстановлению связи. В доме, где нет никого и нет ничего еще, проложен многожильный кабель. Его мы прозванивали, потом устанавливали телефоны во все комнаты Управления для отделов. Монтировали кроссовую и коммутатор. Мне, как дисциплинированной, исполнительной, доверили обслуживание связи студийных совещаний начальника дороги с отделениями дороги и студии с Наркомом путей сообщения.
Работа очень интересная, но оборудование настолько несовершенное, даже примитивное, все почти сделано вручную, специалистом был Ковшов Е.А. Приходилось много работать пальцем, например: говорит студия – якорь надо прижать пальцем в одну сторону, и наоборот. При бомбежке я могла уходить в убежище, в это время студия параллельно работала. Но я дала расписку, что пост не оставлю.
В сильные бомбежки, март 1944, полковник Желубоский был у нас на рабочем месте, он всегда присутствовал на контроле, когда совещание проводил начальник дороги, особенно если есть связь с наркомом путей сообщения. В одну из таких бомбежек слышу: "Марченко, ложись!". Я упала на пол, а смотрю, он стоит. Что это? Нет, не шутит. Он смотрит внимательно. Оказывается, снаряд влетел и застрял между стеной и стойкой, где я только что стояла. Минеры обнаружили "подарок" от чехословакских друзей: снаряд был начинен опилками пленными чехами.
Не знали ни сна, ни отдыха. Боялись ли? Наверное. Помню, что боялись очень, чтобы не остаться без руки или без ноги, что тогда будет? Да и мама заругается (еще глупость).Всюду страх, разруха, холода - не замечали. Спали в сапогах, в домике без дверей и окон, железом забиты. С собой всегда пара белья и документы в противогазной сумке. Спать некогда, иногда бежишь под бомбежкой, светло, как днем от висячих фонарей. Но бежишь, поспать можно и под грохот, мало времени оставалось, не высыпались. 3 июля был освобожден город Минск. Стало спокойно. В августе ходила на концерт в клуб им. В.И .Ленина, слушали Бунчикова и Нечаева.

ВСТРЕЧА

В сентябре 1944 года мой начальник, капитан Ковшов Е.А., должен был ехать в Киев за оборудованием. Я обратилась к полковнику Желубовскому и он мне разрешил поехать с Ковшовым. Из Киева я в вагоне-баня, разбитом, доехала до г. Житомира, там 6 км пешком прошла до д. Корбутовка, где на отдыхе и переформировании был мой отец. Иду я лесом, навстречу солдаты и кто что кричит: "это идет моя краса", другой: "ко мне идет моя душечка" и так всю дорогу. Но они меня проводили до столовой .Уже темнеет. Свет в окне домика, в деревне их всего шесть осталось. Да, сюда отец придет ночевать, сюда. Спря¬тали меня за дверь .И вот идет, я ему бросилась на шею. Он оторопел, он же не знал и не думал. Я узна¬ла из письма, что он здесь на переформировании и решила встретиться, а вдруг отпустят. Но что тут было радости! Пришли его друзья, приехал даже командир полка Макаров Д.А. с ординарцем Ваней. Увезли меня к себе в расположение. Мне подарили сшитые за ночь брезентовые сапоги и приготовлена шинель английского сукна на пальто, цветы, яблоки.3 дня прошли незаметно и вот опять уехала я в Киев. Отвез Макаров на «Виллисе», он ехал по делам. И опять чудо-вагон стоит в тупике, опять радость. Да не тут-то было. Ковшов грозный, за опоздание пообещал 20 суток ареста, я заревела, а он слез боялся, да и не расписалась я за приказ об аресте – работы полно, некогда отдыхать на губе.
Жизнь идет теперь под чистым небом, сплю спокойно, и даже хорошие сны вижу о доме. Вот вижу сон, что будто ко мне на работу часовой пропустил моего отца и он сразу же выстрелил в меня. Просыпаюсь в холодном поту, спешу к себе. Костя ждет меня у входа и сообщает, что мне есть из Москвы перевод на Омскую железную дорогу. Я и рада, и огорчена будто, нужно уезжать ото всех, и от работы, и от Кости тоже. Отец опять уехал на фронт, послал рапорт в Москву о моем переводе. И вот я уезжаю домой. 12 апреля в Москве видела салют за освобождение Вены.
В Омске стала работать диспетчером связи в Управлении дороги. Часто говорила со своими товарищами по работе, с Костей, с телефонистками Москвы.
И вот долгожданный ДЕНЬ ПОБЕДЫ!
Светлее, счастливее дня, видно, не может быть на свете! Ждали ведь все. Радовались все. В центре города было многолюдно, шли сюда со всего города, на площади у моста – песни, пляски, музыка. Целуются, обнимаются: все как родные, счастливые. Слезы радости, слезы горя у тех, кто не встретит своих никогда. Город жил такой кипучей жизнью, не было тишины ни днем, ни ночью. Ликование всюду. Да и когда же отдыхать, когда такое творится.
Омск встречает победителей, идут эшелоны с воинами-победителями, они возвращаются домой. Кто-то уже извещен о прибытии эшелона, кто-то через кого-то узнает об этом: все ждут, встречают. Я встретилась с однокурсником Володей Зинченко, а вот Вася Артамонов и Виктор Коковихин погибли.
Как я люблю людей родной России,
Они тверды, их вспять не повернешь!
Они своею кровью оросили те нивы,
Где сегодня всходит рожь.
Мы тоже ждали отца. Писем нет, но плохих вестей тоже нет. Ждем, очень ждем.
Мы упорно отца ожидали
И себя утешали тайком,
Что всякие вести бывали –
Ошибался порой военком.
Отец приехал к 7 ноября 1945 года. Он был ранен и приехал в отпуск, а совсем приехал в августе в 1946 году.
Чем дальше уходит то страшное время, тем как-то больше ощущаем ту боль, что была нам нанесена. Молодость, она все впитывает, а вот в эти годы все выплескивается всякими недугами. На память осталось подергивание глаз (был перекошен частично рот). Многих перекашивает сейчас от того, что хорошо нам живется, кое-кто уже забыл, что было. Опять готовятся идти, не ведая конечного пути.
Я ненавижу войну! Будь она проклята, и те, кто ее затевает.
У меня четыре мужчины, три внука уже. Я молю об одном – пусть больше никогда не повторится это.
НИЧЕГО КАК ЕТСЬ НЕ ПОЗАБУДУ!
ВСЕ, ЧТО ЗНАЮ, В СЕРДЦЕ ПРОНЕСУ!